17:56 Сквозь джунгли Борнео по рекам на надувном каноэ |
3 мая вернулись с Татьяной из путешествия на Борнео. Из-за неудачных стыковок по трансферу на обратном пути почти полктора суток был без сна, еще и под кондиционером в Дубае кажется подстыл. Но само путешествие было успешным и весьма интересным. Началось это еще когда я ехал на велосипеде через Венесуэлу. Проезжал мимо красивых, тихих и бурных тропических речек, и ощущал, как чешутся ласты поплавать по этой красоте. Маршрут я проложил по р. Лабук от города Телупид (на самом деле жалкий поселок на 500 жителей), затем по мангровым болотам по р. Пеландок - на юг и по океанскому заливу до округа Белуран, где мы вылезли из грязи прямо у дома "капитана" - вождя трех деревень местных рыбаков. Заготовка Когда бываешь в других странах, часто обидно становится за свою. В то время, как у нас затевают то революцию, то модернизацию, то приватизацию, другие страны заняты наведением порядка у себя. А у нас опять мочатся мимо унитаза... Во всех аэропортах, кроме российских, достаточно туалетов, можно бесплатно попить питьевой воды, работают кондиционеры, доступен бесплатный WI-FI интернет. У выходов не бегают шакалы, предлагающий дешевое такси, от стоимости которого глаза лезут на лоб. При том, что прилетает и улетает невероятно много народу - на выездах тишина и порядок, и не нужны мечущиеся орущие менты, чтобы разруливать созданные из-за тупой организации пробки. В Кота-Кинабалу мы прилетели поздно (22.20), уставшие, но не голодные - кормили во всех трех самолетах отлично, а в Эмирейтских - еще и поили нахаляву - красное, белое вино, виски. Я попробовал красное вино - не понравилось - суррогат какой-то. Маленькую бутылочку виски Татьяна заныкала как сувенир. Мы ее выпили наутро, отметив прибытие. Пока в течении каких-то минут оформлялись на паспортном контроле и вежливо раскланивались с чиновником, наш багаж уже аккуратненько ждал нас перед выходом. При выходе из аэропорта проскочили мимо кассы с надписью TAXI CHECKIT. У дверей стояло штук шесть одинаковых белых джипов, возле которых тусовались таксисты с бейджиками (фото, ФИО). Когда я раскрыл рот, они хором сказали "chekit" и показали на кассу. В кассе я назвал гостиницу, получил чек (30 рингит - 300 рублей), вышел, нас всем коллективом таксистов проводили к первой машине, погрузили и через минуту мы мчались к своей гостинице Lavender lodge, одной из трех, которые я выбрал через интернет. Поселились также без проблем, не понадобилось ни одного лишнего слова: - One room - for two person. - seventy five рингит - one night. - OK. Еще напомнили пр бесплатный завтрак. Для вай-фая надо было взять ключ доступа на ресепшне. ------------------------- Более 60 процентов террритории штата Сабах покрыта лесами. Однако площадь лесов все время сокращается - деревенские кооперативы, занятые самым прибыльным, как оказалось в этой местности делом - разведением масличных пальм, вырубают все возможные участки под плантации. Поэтому около 48 % лесов уже объявлены государственными заповедниками или резерватами. Около десятка таких нац. парков имеют туристскую инфраструктуру и их администрации взаимодействуют с турфирмами, берут деньги за экскурсии. Для групп туристов предусмотрены программы показа местных достопримечательностей, созданы какие-то условия для проживания. Программы предусматривают в одних местах - восхождения на горы и скалы к водопадам и др. красотам, в других - животные: слоны,обезьяны, растительный мир - напр. гигантский цветок раффлезия, который специально показывают туристам в парке на склоне горы Маунт Кинабалу. Древнее местное население, проживающее в центре и на востоке Сабаха, куда мы направлялись, - это народ дусуны. Когда-то всех их, вместе с мурутами и живущими в Индонезии племенами называли даяками. Но правильнее будет дифференцировать так, как они сами себя различают. Хотя культуры похожи и за головами они все охотились. Последними отказались от традиционно охоты за головами муруты, чьи земли находятся южнее Кота Кинабалу. У мурутов для туристов сохраняются длинные дома, в которых они жили в эпоху войн и охоты за головами, туда специально возят любопытных европейцев посмотреть быт и танцы "дикарей".
Место, куда направлялись мы с Татьяной, - г. Телупид - приютился между крупными лесными резерватами. Они сохранились естественным путем, т.к находятся на склонах крутых скалистых холмов с проблемным или невозможным земледелием. В обоих нет никакой туринфраструктуры и туристы там не бывают никогда (со слов местного населения).
Мы, выйдя в Телупиде на автобусной остановке, за арыком с прогнишим деревянным мостиком увидели рынок, занимающий всю большую площадь. За рынком располагался внушительный автосервис, вернее комплекс шиномонтажных, жестяных и прочих мастерских. Жилища - небогатые семейные домишки на сваях, на довольно большом расстоянии друг от друга. Улиц мне показалоь всего полторы, вернее не улица, а рогулька асфальтированного шоссе посреди частного сектора, в котором каждый ходит, как хочет. В конце этой рогульки должна быть местная управа и лесной департамент, но мы, купив на рынке 5 больших пупырчатых картофелин, дошли до развилки и свернули снова в направлении шоссе. Прошли мимо отеля, рядом с которым в кафе я посадил Татьяну и дал ей 5 ринггит, чтоб она попила что-нибудь, пока я в разведке. Там уже многие выражали искреннюю радость нашему прибытию, и чтобы не вызвать общегородской ажиотаж, я хотел свалить как можно быстрее. Дело в том, что такие, как мы, белые туристы видимо еще никогда не вываливали с мешками из проходящего в Сандакан автобуса в этом забытом богом месте. Пройдя метров 100, я вспомнил, что под холмиком рядом мост через речку Мансан, которая впадает в наш заветный Лабук. Мимо строящейся британской миссии какого-то Джозефа, прошел вниз, действительно за мостом был спуск к реке, маленько заросший и заваленный камнями, но вполне пригодный. Времени было уже многовато- около 17 часов - вот-вот начнет темнеть. Когда уже в сумерках под накрапывающим дождем мы с высоких острых камней погрузились в лодку и отплыли, зрителей не было - спрятались от дождя и наблюдали из хижин на сваях. Река Мансан прозрачная и глубокая - видны плавающие рыбки вокрух лодки, у причалов - челноки местного населения, стоят мелкоячистые сетки - 1,5 см - на мелкую рыбку. Сетки заброшены с берега поперек течения и притоплены ко дну. Конец сети обозначен плавающей на поверхности бутылкой. Пока неподалеку от реки первых километров 10 шло шоссе Кота-Кинабалу - Сандакан. Мы миновали две паромных переправы - толстый канат, переброшенный с берега на берег, и мотобаржа для перевозки автотехники. Проскакивали мимо с острожностью и побыстрее, поэтому фотографий не осталось. Третья перепава была разрушена - это где мы застряли на столбе. Далее река повернула на север и с дорогой мы навсегда разминулись. Нам предстояло проплыть мимо мощного скального массива Биду-Биду, покрытого реликтовым тропическим лесом. Здесь с 1984 года создан лесной заповедник Биду-Биду, площадью 160 кв. км. Самая высока точка - 648 метров. Скалы, поросшие лесом, круты и очень труднопроходимы, дорог и троп почти нет. Все доступные местности вокруг резервата уже вырублены и засажены масличными пальмами. Никаких охранных ограждений или вывесок с надписями нет. В конце дня - часа в 4 по местному времени, стал накрапывать теплый дождик, а потом разразился настоящий ливень. Мы вынужденно пристали у очередного каменистого переката, накрыли лодку тентом и стали под фиговое дерево переждать дождь. Постепенно он стал проливным и даже прохладным с громом и молнией. Обождав пока он чуть притихнет, мы сделали вылазку - взяли маленький тентик, натянул его под ветками дерева, чтобы перенести туда вещи. Решили устраиваться на ночь здесь же, т. к. уже прошло около 2-х часов. С нами вместе в километре ниже к островку пристали местные рыбаки, их также остановила гроза, - они соорудили бамбуковый каркас и покрыли его клеенкой. Там часть из них села переждать дождь, а двое поплыли вверх на моторке в разведку. В тенте на нашей лодке накопилось много дождевой воды и мы заполнили все имевшиеся емкости чистейшей питьевой водой, в ней заваривали чай - эта вода лучше самой очищенной речной. В некоторых местах Лабук течет прямо под склоном холма. С массива в Лабук впадают 2 реки - Бангау-Бангау и Терусан. В почве массива крайне высокое содержание токсичных тяжелых металлов: никель, хром, кобальт, магний. Родники, которые я находил, на поверхности окрашены в коричнево-красный цвет, вода пахнет сероводородом, на вкус - омерзительная отрава. Там где родник, не успев смешаться с рекой, течет по речному галечнику, камешки окрашиваются снизу фиолетовым, а сверху - рыжим цветом. -------------------------------- С чего это человек объявил себя венцом творения,царем природы, вершиной эволюции? Тот кто это заявляет всего дишь тупой, нагло-самонадеянный самозванец, своим безответственно скотским поведением на жестоко страдающей планете роющий себе могильную яму. Хорошо бы только себе, но Он же - элита, и обязательно утянет с собою всех соплеменников. И так хорошо иногда пройтись краешком еще нетронутого человеческим варварством мира, хотя бы глазами и душой прикоснуться к миру природы, который существовал задолго до людей и, надеюсь, будет существовать после них. Каждый день путешествия по реке - это маленькая жизнь, начинающаяся с рождения одновременно со светом дня за несколько минут до рассвета. Ты просыпаешься, отделенный от быстро светлеющего неба только тонкой тканью тента, и видишь гаснущие звезды, слышишь, как все громче поют птицы и умолкают ночные насекомые и лягушки. А потом вылезаешь из чрева походной постели, и огромные выдры прыгают в воду и с изумлением смотрят на тебя, высунув головы посреди реки, негодующе посвистывая и издавая свое странное скрипящее мяуканье. Вся земля прямо у борта лодки, где мы спали, истоптана крупными отпечатками лап выдр. Видно, что бегая рядом по свои привычным пляжам, они стопорились, едва не наткнувшись на нас. Так вот кто тут недовольно крякал, прыгал по земле и плюхался в воду, пугая робкую Татьяну! Фотографировать выдр в реке в рассветном тумане мыльницей - пустая затея. Получаются только круги на воде и какие-то пятна. Приятнее наблюдать за их быстрыми кульбитами с переворотами на поверхности, странными играми с криками, выпрыгиванием и шлепками по воде, том более их время - ночь и короткий серый рассвет уже заканчивается, с приходом солнца они всегда исчезают в своих глубоких норах. _______________ Целые берега на протяжении километров в манграх заросли сплошной стеной своеобразного шестиметрового "камыша" - это пальмы нипа, весь ствол которых находится под водой и грязью, а снаружи торчат лишь плоды и листья. Это весьма ценное пищевое растение, которое в данной дикой местности почти не используется. А между тем, в Таиланде пальма считается более продуктивной с точки зрения добычи сахара, чем сахарный тростник. Пальма нипа - съедобные орехи - если их расколоть -внутри мякоть, напоминающая нежный кокос, более сладкая. Когда срубают бутон орехов, на оставшийся отросток надевают бамбуковую трубку, в которую собирается густой сиропообразный сладкий пальмовый сок. Это сырье для изготовления пальмового сахара, из которого соответственно делают вино, спирт, уксус. Два раза в день трубки проверяют, сливая сироп. при необходимости конец отростка подрезают - со свежего среза лучше течет. И так месяца два доят каждую пальму. В пищу можно использовать кочанчик цветочных бутонов, молоденькие побеги мангровой мальмы. Листья - аналог жесткой прочной соломы для различных поделок, изготовления корзин, циновок и прочее.   -------------- Обезьяна-носач - пробоскис или хоботная обезьяна. Обезьяна уникальная. обитает только на Борнео. Это одни из самых крупных нечеловекообразных обезьян. Самец весит 23 кг. У его самки маленький острый носик и она весит 7-11 кг. Самец носач - толстопузый, у него многокамерный желудок для переваривания вегетарианской пищи. Еще один аргумент тем глупцам из числа людей, котрые не едят мясо: сначала заведите себе желудок, как у пробоскиса... Хоботок у самца - его половой признак. Он подвижен, когда самец трубит, хоботок выпрямляется и резонирует. Самец с наибольшим носом пользуется большим спросом у самок. Обезьяны носачи (Nasalis larvatus) очень сексуально озабоченные обезьяны, один носатый самец содержит не менее 10 самок в гареме (научно доказано, что носачи спариваются как минимум девять раз в день). Так как пробоскисы крупные (много мяса), на них охотятся местные дусуны - но это запрещено законом. Хотя говорят у них особенно вкусное мясо, видимо соблазн большой. Прибрежные дусуны - мусульмане не едят обезьяньего мяса. В Сабахе носачей насчитывают около 2000 особей, хотя мне показалось, что их довольно много, раз спокойно вылезают на берега Пеландока, а там острова, покрытые манграми очень велики по площади. Люди (туристы) специально ездят посмотреть на них возле Сандакана - частное владение на побережье - Лабук Бей - там сохранен зажатый со всех сторон плантациями пальм участок мангрового леса, где постоянно живет около 60 пробоскисов, которые выходят к специальному помосту, куда выкладывают для них подкормку. Мы вмдели небольшую стаю в дикой природе вблизи мангровых островов. Толстый носач - папашка сидел на ветке и что-то грыз, не обращая н нас внимания, рядом лазали маленькие самочки. Я ему поцокал по-мартышечьи, но носач даже не хрюкнул в ответ. Говорят, что в течение 10 лет они могут совсем исчезнуть, надеюсь, что такого не случится.. Там, где мы их видели, живут не много людейи обезьянам есть, где прятаться и кормиться. Но все равно хорошо, что довелось увидеть это уникальное животное в природе. Недалеко перед поворотом на Пеландок на правом берегу реки наблюдали трех черных обезьян. Если это те, о которых я думаю, то нам повезло больше, чем многим зоологам за последние 50 лет. Черные лангуры считались вымершими и их снова удалось обнаружить и сфотографировать только в январе 2012. А тут в апреле мы плывем и они на веточке сидят ягодки кушают. Думаю их не могли долго обнаружить из-за острожности. Во-первых, их было всего три, и близко они не подпустили - ретировались по дереву на невидимую сторону. В этом году куплю настоящий фотоаппарат, которым можно будет снимать такие объекты. Ну а мыльница снимает, как получится - то Танин пальчик, то мутнячок. ______________ Мартышки Серые мартышки были первыми обезьянами, порадовашими нас своим появлнием. - Что это за птичка там на макушке дерева сидит? - спросила Таня. - Это мартышка, вернее - Мартын, мордастый и пушистый. - Да, точно, теперь вижу. Мартыш переместился не полметра левее и Таня потеряла его из виду. Когда проплывали по его деревом, в ветвях видны были копошащиеся маленькие обезьянки - самочки и подростки. С этого момента и на левом и на правом берегу мартышки попадались постоянно каждые 15 минут стайками от 6-7 до 20 штук. Похоже их там больше, чем зайцев в Казахстане. Причем местные племена поступают с ними также - стреляют и съедают. Кряканье мартышек слышно повсюду, даже на окраине селений. Близость крупного нетронутого лесного массива Биду-Биду является резервом пополнения численности мартышек. Как охотятся лично не видел, но во время одной из ночных охот наш лагерь находился очень близко и я слышал звуки моторки, выстрелы и могу предположить, что ребята, которые во время нашей высадки на песчаный берег плавали в протоку рядом на разведку, засекли там дерево, где сидят мартышки. Через пару часов после наступления темноты потихоньку притарахтели обратно, вылезли и фарой осветили снизу дерево. По светящимся глазам стреляли с интервалом 3-5 минут 5 раз подряд на одном и том же месте. Видимо бедные мартышки просто не могут ночью удрать. Упавших собрали и пехали тушить с рисом. _________ Жители Сабаха (Борнео) прекрасно знают и помнят, что от япошек их во вторую мировую войну освобождала не доблестная пиндосская армия, а простые австралийские ополченцы - всего несколько батальонов. В основном захват территорий происходил после длительных бомбардировок авиации, когда япошки сами уходили. Сражение было только одно за город Бьюфорт (в течение одного дня и ночи). В дальнейшем наступления также осуществлялись после отхода японцев, дабы избежать ненужных потерь. Всего австралийцы потерояли в ходе операции за месяц боев 114 человек убитыми или умершими от ран, 221 был ранен. Японцы потеряли 1234 человека в основном при бомбежках, 130 японцев попало в плен. Автралийцам и стоят памятники по Сабаху. Мы побывали на мемориале в Сандакане. Несмотря на скромность, он выглядит очень внушительно и простго красиво. Расположен на большой возвышенной площади прямо напротив Городского Совета и Музея Истории штата. От проезжей части, ведущей на смотровую гору, отделен метровым парапетом, широким тротуаром за ним и полосой земли с деревьями. Когда находишься на мемориале, почти незаметно, что ты стоишь посреди оживленноого участка города с интенсивным автомобильным движением. Помимо какого-то старого креста, в центре композиции - памятная бронзовая табличка и винтовка, увенчанная медной австралийской шляпой. --------------- Телупид, от которого мы начинали путешествие, оказывается центр проживания основной группы народа дусунов, которые называют себя "кадазанами" - т.е. "горожанами". В Телупиде в конце мая проводится праздник, связанный со сбором урожая риса. Типа кадазанский фестиваль под названием Кааматан. http://www.youtube.com/watch?v=AOjvfh70CSQ - в ютубе нашел в эту тему ролик. По реке Пеландок, которая по сути является пойменной протокой, соединяющей две реки в месте впадения их в море, вернее в Тихий океан, мы плыли практически до темна. В мангровом лесу трудно найти место для ночевки. Тогда я еще плохо представлял себе, что такое отливы и приливы, меня лишь удивляло, что подплывая к высоким корням мангровых деревьев, я обнаруживал на уровне собственной головы жидкую грязь - ил, которым были покрыты ветки и корни. Нельзя сказать, что возвышенных мест не было совсем, но с приближением к заливу их становилось все меньше и они становились менее удобными для высадки. Одно из мест на высоком поросшем травой берегу я обследовал около 14 часов дня. Татьяна на него вылезать отказалась и все нудила, что надо плыть дальше. Я чувствовал, что мне песец - загребет меня до полусмерти, но залез обратно и погреб. Понаблюдав носатых пробоскисов, мы периодически подплывали к берегу, чтобы взять образцы интересных плодов и ягод, рассматривали слоновые выходы на речные заболоченные и заросшие гиацинтами берега. Очень много среди классических, любимых обезьянами мангров, стало встречаться больших участков сплошь поросших сахарными пальмами нипа с их шестиметровыми листьями. К 16 часам дня стали присматриваться к берегам, но отлив обнажал большие участки илистой мангровой грязи, по которой ползали илистые прыгуны, а протиснутся в джунгли среди плотной стены пальм нипа даже не пытались. Начало греметь в небе, сверкали далекие молнии, однако мы сами плыли навстречу грозе. В конце концов дождь встретил нас. Первый поток с небес мы переждали в манграх, там я сорвал пару мангровых плодов, любимых обезьянами - зеленых "яблочек", имевших своеобразную луковичную форму - кончик был вытянут. Затем второй поток дождя, уже довольно сильного, пережидали, привязавшись к корням и укрывшись тентом. Но время шло, и уже начало смеркаться, а дождь все не кончался и гроза громыхала над головой. Когда ждать надоело, я вылез из под тента, и не обращая внимания на дождь и молнии продолжил плавание в надвигающейся темноте. Молнии сверкали над головой, Татьяна взвизгивала, а мы потихоньку плыли вдоль илистых топей, поросших манграми. Татьяну одел в плащ-дождевик, а сам некоторое время старался не обращать внимание на дождь, пока он не показался совсем ледяным - спина заломила от холода. Тогда я сам надел дождевик, третий напялил сверху на рюкзак, чтобы он меньше промокал. Вещи наши остались сухими, т.к. все, что нужно было сохранять от влаги мы упаковывали в большие полиэтиленовые мешки для мусора. Так греб я довольно долго, пока после очередного поворота Пеландок не раздвинулся во все стороны до горизонта, а нас закачало на длинных океанских волнах. Мы вплывали в залив, дождь стал потихоньку прекращаться, а потом и гроза умолкла, Татьяна поначалу вякала, что нигде нет берегов, но минут через двадцать горизонт снова зачернел мангровым лесом. В темноте мы приближались к берегу, а на востоке вдали сверкали электрические огни рыбацкого поселка. Берег оказался в отлив также покрыт илом и не пригоден для высадки, постепенно мы проплыли мимо двух устьев рек, с юга впадавших в залив, из них несло целые острова гиацинтов. При свете фонарика не решились искать пристанища, свернув в эти реки, а решили плыть до поселка. Когда Татьяна светила фонарем в воду, на нас прыгали потерявшие ориентацию рыбы, стукались в руки весла и борта лодки. Мне показалось, что рыба в заливе кишит, как в садке. Около 21 часа добрались наконец до первых причалов рыбацкого селения, освещенных электрическими огнями. До домов и даже до выдвинутых в море причалов на сваях было сотни метров жидкой непролазной грязи. Так мы двигались вдоль поселка и нигде нельзя было нормально приблизится к берегу. В самом конце - у последнего причала я решил грести по грязи насколько возможно. Действительно, грязь позволила наше плоскодонке, хоть и нагруженной, приползти к причалу. Оставалось около пяти метров, которые я преодолел, спрыгнув в ил и утонув нем по самые яйца. Подтащил к лестнице за веревку лодку с Таней, вылез наверх и осмотрелся. В поселок с помоста вела узкая дощатая дорожка на сваях, сам помост был чистым до того как я его заляпал своими грязными ногами, на досках лежали перевернутые лодки и сушились сети. Таня сказала, что в грязь не полезет и будет тут сидеть в лодке до рассвета. С трудом уговорил ее попробовать, что мол я ее вытащу не запачкав. Выдернул ее на лестницу, а на помосте она уже приободрилась. По одному отвязал и оттащил наверх наши рюкзаки и сумки, лодку оставил привязанной внизу. На причале под крыше было тепло и сухо, я привязал там гамаки и развесил для просушки тент. По помосту к нам пришли два молодых парня. Представились, старшего звали Хасим, его брата по-китайски язык сломаешь. Хасим говорил немного по-английски. На помост они приходят справить нужду и подмыться. Сами - филиппинские гастарбайтеры, которых нанял вождь местного поселения для строительства дороги. Он сказал, что "капитан" (вождь) - вери гуд мен, живет рядом в хаус, и мы должны идти к нему представиться. Я взял паспорта и попросил Хасима проводить. Тот пошел со мной, а Татьяна с его братом остались на помосте. Там, с ужасом глядя на нашу лодку, брат ткнул в грязный берег пальцем и повторял: - Крокодайл, вери вери биг крокодайл. - А че бывали случаи? - наивно спросила Татьяна по-русски. - Ес-ес, крокодайл. - Биг? - Татьяна раздвинула руки на метр. - Биг хед, - сказал китайский брат и раскинул руки насколько мог, показывая какая башка у местного крокодайла. В доме нам отозвалась жена капитана, которая сказала, что хозяин вышел по делам. Подождали минут пять, смотрим идут двое невысоких пожилых мужчин. Один из них оказался капитаном. Я коротко ему представился, показал документы. К паспортам он отнесся прохладно, даже не посмотрел на них, зато внимательно меня оглядел и выслушал мой доклад, который помогал мне изложить мой новый знакомый Хасим. Потом мы вместе вернулись и осмотрели нашу лодку и имущество. Здесь я изложил наш маршрут, что мы шестой день плывем из Телупида на лодке по стране непуганых обезьян. Также я услышал повтор про крокодайла, и что очень опасно болтаться в зоне отлива ночью, так как только в темное время крокодил приплывает поохотиться на людей. Потом нам было предложено "копи дринк" и мы с Татьяной проследовали в гостеприимный капитанский "хаус", где нас угостили кофе с молоком и сладкими пирожными с кокосовой начинкой. Пришли еще пару соседей послушать наш рассказ. Гатарбайтеров в дом не пустили - Хасим с братом отправились в свой шалаш, с нами присутствовали ближайшие родственники капитана и какой-то "зять", который хорошо говорил по-английски - лучше меня. Посидев часа полтора за разговорами, я попросил капитана организовать такси или какую-нибудь машину для отъезда в Сандакан на завтрашнее утро. Он заверил, что такси будет вызвано. Маршрутки дешевле, но с нашим барахлом очень далеко шлепать по грязи, мы уверили, что такси будет лучшим решением, т.к. задолбались и ползти по грязи и ждать автобуса не хотели. Затем мы раскланялись и пошли ночевать в свои гамаки. Капитан с женой предлагали лечь у них в хаусе - спали они без кроватей, просто на выпуклом полу стелили матрасы и одеяла и под вентилятором спали вместе дети и взрослые. Дом на сваях был просторный, но простой, деревянный. Под помостом бегали куры, ползали в мусоре крабики. Мы в доме спать отказались и они пошли посмотреть, как мы ляжем на причале. Наши гамаки вызвали уважительное одобрение. Мы завалились спать, правда еще двое пацанов, не зная о нас, приперлись с ведром чистой воды, чтобы помыть задницу, а я не поняв донимал минут десять расспросами. Пока до меня дошло наконец, что они хотят. В это время (после 23 часов) я заметил, что стала прибывать вода. И очень быстро - гиацинтовые острова поплыли обратно в реку. Я отвязал лодку внизу и привязал веревку у самой верхней ступени. До утра мы спали нормально, примерно за час до рассвета начали отъезжать моторки. Максимальный прилив повысил уровень воды более чем на два метра - теперь море плескалось прямо под помостом. Начался утренний отлив и буквально к рассвету вода снова ушла, обнажив грязь, однако утренний отлив менее мощный - уровень воды остался примерно на полметра выше, чем вечером. В грязи под помостом ползали илистые прыгуны. Пришла молодая женщина с сачком и стала лазить в грязи пока вода еще не совсем ушла - за несколько минут наловила в ведро килограмм креветок. Часов в 6 мы вылезли и стали наводить порядок, мыть свое добро, пока вода была рядом, собирать имущество. Появился капитан и позвал в дом "копи дринк". Угостили нас отличным завтраком - макароны с соусом и яичницей по-малайски - яйцо сверху и снизу обжарено, внутри всмятку. Затем сладости. Мы со своей стороны угостили остатками сушек и сухариками. Сушки с маком понравились такого блюда у них еще не бывало. Местные рыбаки придерживались мусульманской веры. Принадлежали они к народности баджао или прибрежным дусунам, я точно не знаю, спрашивать было неудобно. Дусунских национальных признаков типа коротких черных рубашек и вычурных головных уборов не было
|
|
|
Телупид - остановка
спуск с холма
река Мансан
домик на берегу Мансана
| Всего комментариев: 0 | |
